Татьяна Маринич – предпринимательница, которая смогла создать и раскачать не только стартап-хаб «Имагуру», но и небезызвестный проект Bel.biz. Несколько лет назад ей пришлось пережить потерю мужа – Михаила Маринича, который в 2001-м был одним из оппонентов Лукашенко на выборах, из-за чего попал в тюрьму. Сын Маринича, Павел, подробнее рассказал об этом в интервью KYKY.

В 2013-м Татьяна открыла стартап-хаб, который вырастил уже не одно поколение успешных айтишников. Сама Татьяна за это время успела объехать полмира и окончить бизнес-школу в Мадриде. Летом 2020-м она вошла в основной состав Координационного совета, а «Имагуру» стал хабом солидарности. Но сейчас коворкинг буквально отбирают: «Горизонт», у которого хаб арендует пространство, без объяснения причин расторг с ним контракт. Но несмотря на весь абсурд происходящего, Татьяна и ее команда готовы продолжать свое дело. Как они это будут делать – читайте в нашем интервью.

«В том виде, в котором ПВТ функционирует сегодня, он не нужен»

KYKY: Таня, как вы? 

Татьяна Маринич: Надо сказать, «Имагуру» – это не стены, это менталитет. Мы создали сообщество, и стены не делали и не сделают нас лучше или сильнее. Безусловно, мы создавали уютное пространство. Но если кто-то думает, что отобрав помещение можно уничтожить ростки другого мировоззрения, – он ошибается.

Мы видим, насколько людям важен наш проект – и это самая большая мотивация, чтобы идти дальше. Мы будем продолжать в том или ином виде – все, что мы делали оффлайн, можно делать онлайн, например. Плюс, сейчас мы получаем письма от беларуской диаспоры, мол, ребята, приезжайте к нам. Мы рассмотрим разные варианты, но план «А» – делать что-то онлайн. Глобальная пандемия уже научила всех нас работать в этом формате. 

KYKY: Если отлистать ваш инстанграм до 2019-го, можно увидеть фото с вашего мероприятия с экс-премьером Румасом. Скажи, как с тех времен менялись ваши отношения с государством?

Т.Н.: После Румаса серьезных отношений с государством у нас не было. Власть – такое емкое слово, но за ним тоже стоят люди. И мы сотрудничали именно с людьми, а не с институтами. Нам повезло, что мы встретили Румаса, когда он еще возглавлял «Банк Развития». Опять же, мы начинали работать не с банком, а с человеком. 

Думаю, среди людей, чиновников, которые работали и работают сегодня в сфере развития бизнеса, есть те, кто всегда что-то делал вопреки, пытался продвигать инициативы. И многие из них сейчас не работают как раз потому, что «наверху» не позволяют это делать, так как там совсем другое мировоззрение. Поэтому с Румасом нам тогда повезло, и мы продолжили с ним сотрудничество, когда он стал премьер-министром.

Но мы никогда не сотрудничали с теми людьми или институтами, ценности которых не разделяли, а такие у нас в стране есть. Например, мы никогда не сотрудничали с ПВТ – это принципиальная позиция. Люди, которые активно защищают режим, – а это как раз случай руководителя ПВТ… К сожалению, это отражается на философии всей организации. Она становится не хабом для IT-индустрии, а контрольным органом под красивой шапкой. 

Да, ПВТ предоставляет льготы. Мы, как стартап-хаб, как любой бизнес, тоже заинтересованы в налоговых льготах – это даже не вопрос увеличения прибыли, это вопрос выживаемости. Ведь мы не IT-компания, мы компания, которая помогает IT. В этом смысле льготы нам были очень нужны. И так был велик соблазн вступить в ПВТ! Но каждый раз, когда внутри команды обсуждался этот вопрос, последнее решение было отрицательным. Я не могу переступить через себя.

KYKY: Таня, но если бы в Беларуси вообще не было ПВТ, у IT-отрасли дела бы шли хуже? 

Т.Н.: Конечно, нет (смеется). Что такое ПВТ? Это налоги. Более того, ПВТ еще и берет 1% c компаний-резидентов, чтобы обеспечивать себя хороших. Это государственный орган, не выполняющий никаких функций, что он дает компаниям, кроме налогов? Ни-че-го.

KYKY: Скажи мне, как человек, который ближе к бизнесу, чем я. Разве этого мало? 

Т.Н.: Давать льготы – это не роль ПВТ, это роль налогового законодательства. Чтобы сделать льготное налогообложение, не нужно строить «кормушку», которую приходится дополнительно спонсировать. ПВТ получает реально большие деньги от компаний, отдающих ему 1% своего дохода. И за это нужно что-то делать, что-то помимо льготных налогов.

Если говорить о поддержке бизнеса, налоговая составляющая, безусловно, – один из элементов помощи, и он важен, когда государство хочет приоритизировать одну из индустрий. Я считаю, очень правильно давать налоговые льготы всем IT-компаниям – и это еще один существенный минус ПВТ. Для того, чтобы получить эти льготы, IT-компании нужно подать прошение, которое великий чиновник одобрит, а может и нет. Вы понимаете, что это очень субъективный подход? Почему так? Если мы хотим поддерживать IT-индустрию, почему мы создаем искусственную экономическую зону? Ведь экономические зоны доказали свою неэффективность еще при Советском Союзе. Сейчас они не нужны, сейчас вся страна должна работать в одинаковых условиях. Если мы хотим стимулировать стартапы, давайте дадим льготы всем, в независимости от того, где они находятся: в ПВТ, в «Имагуру» или в любом другом технопарке.

Может, аутсорсинговым компаниям действительно ничего не нужно, кроме льгот – они знают, как нужно делать бизнес. Но молодым стартапам необходимо менторство, обучение, инвестиции и еще целый ряд инициатив. 

KYKY: Которыми занимался «Имагуру»? 

Т.Н.: Именно. 

KYKY: По твоей логике, ПВТ не нужен в том виде, в котором есть, вообще? Или его нужно менять?

Т.Н.: В том виде, в котором ПВТ функционирует сегодня, – это абсолютно неэффективный институт. К сожалению, ему помогает государственный пиар и проплаченные статьи в зарубежных СМИ – режим тратит на это деньги и преподносит ПВТ как беларускую Кремниевую долину. Это абсурд. Все, кто знают реальную ситуацию, это хорошо понимают.

KYKY: Окей, как, по-твоему, нужно изменить подход к работе ПВТ? 

Т.Н.: В той форме, в которой ПВТ существует сейчас, он должен отсутствовать. Я бы сделала другое налоговое законодательство и предоставила компаниям еще большие льготы. Я бы не забирала у них 1% дохода просто так. Я бы дала возможность распространяться не одному ПВТ, а хабам по всей стране. Можно отрывать коворкинги, акселераторы в разных городах и даже деревнях. 

Беларусь – страна, где есть возможность развивать сельскохозяйственные стартапы, так называемый агритех. Это очень выгодная инвестиция. Я говорила нашим чиновникам, «Белагропромбанку»: «Ребята, посмотрите, что люди делают в других странах. Вот как можно развиваться». Но слова были в пустоту. 

Когда появилась новость, что мы закрываемся, многие начали говорить, что «Имагуру» будет работать в новой Беларуси. Я не знают, так ли это, но я хотела бы, чтобы вся Беларусь стала стартап-хабом – местом, где уважают предпринимателей. Уважают людей, которые хотят развивать собственное дело, развивать инновации. Важно, чтобы не было государственной монополии. Государство может регулировать налоги, помогать финансово – есть грантовые схемы, фонды и так далее. Но вмешиваться, забирать деньги, контролировать работу государство не должно. 

«Президент должен жить немного хуже, чем другие люди»

KYKY: Ты запостила фото, где стоишь посреди разрушенного офиса, с подписью: «Это не то, что мы оставим за собой. Это то, что было, когда мы только начинали». Расскажи, как ты помнишь IT-сферу, когда вы начинали?

Т.Н.: Сейчас мы говорим «стартап», и нас все понимают, а раньше не понимали (смеется). Помню, когда я впервые пришла к директору «Горизонта» и сказала, что мы хотим открыть коворкинг, он переспросил: «Что-что вы хотите?» 

По сути, мы делали «Имагуру» не как бизнес, который предоставляет свои услуги аудитории, – мы растили свою аудиторию вместе с нашим бизнесом. Мы растили свое сообщество. У нас не было готового денежного потока от клиентов. Более того, на старте мы не нашли инвестиции – никто не дал денег на «Имагуру», инвесторы не верили в проект. 

Мы искали помещение несколько месяцев, рассматривали разные варианты. Пару раз нам отказали в аренде. И, если честно, я потеряла терпение. Подумала, что не хочу лбом биться о стену – наверное, рано, наверное, Беларусь не готова. Но мой кофаундер Настя Хоменкова поддержала меня, сказала: «Нет, давай еще попробуем». Настя выбила очередную встречу с «Горизонтом», и вместе мы убедили их. 

Если честно, я очень благодарна директору завода за то, что он поверил в нас и, пусть и не с первого раза, и дал нам возможность. Я не вижу вины завода в том, что случилось, – его просто использовали. Спасибо «Горизонту» за эти семь лет работы, мы сделали большое дело.

KYKY: Многие люди из окружения Лукашенко говорят, что у него нет смартфона. Как ты считаешь, в 21 веке у президента может не быть смартфона? 

Т.Н.: Я не хочу говорить об этом человеке, он мне не интересен – давайте не будем уделять ему внимание. Но если рассуждать в общем, конечно, сегодня подобное невозможно. Президенты – такие же люди, как и мы все. В нормальных странах они ходят в обычные магазины, смотрят, сколько стоят помидоры, общаются с людьми не только через послания парламенту, но и на улицах, когда идут в те самые магазины. Конечно, у них есть телефоны, в которых они листают ленту инстаграма и видят, что о них думает население. 

Наверное, президент отличается от других тем, что на него возложена огромная ответственность. Он не может позволить себе расслабиться и легко относиться ко всему – к тому же графику, например. По большому счету, это человек, который в какой-то степени живет немного хуже, чем другие. Здорово, когда при этом этот человек умный и образованный – но, к сожалению, не во всех странах президенты такие, есть у нас и печальные примеры. 

И это касается всех чиновников – министров, мэров. В медицину идут люди, которые обладают чувством, что эта миссия – для них. Мне кажется, профессия чиновника тоже не для всех. Где-то она может быть очень скучной, а когда наступает период строительства, созидания в стране – становится очень интересной. Так или иначе, это профессия для людей с определенной миссией. Они должны уметь отдавать больше, чем брать. 

KYKY: Полностью соглашусь. Но давай вернемся к фото на фоне развалин. Наши подписчики в комментариях пишут, что подумали, будто это фото офиса после вашего выезда.

Т.Н.: Когда я его опубликовала, в фейсбуке кто-то написал: «Я бы тоже так сделала!». Многие подумали, что мы разнесли офис – кстати говоря, мы этот вопрос обсуждали на планерке (смеется). Когда стало ясно, что фото старое, начали писать, мол, все равно разнесите, а еще возьмите ведро с белой и красной красками и вылейте на стены. Люблю наше сообщество – чувство юмора у людей не занимать. 

Но – и это важно – мы не будем так делать. Не потому, что боимся преследования, а потому что мы ничего не разрушаем – мы создаем. У нас в принципе нет чувства мести. 

На фото – пространство в том виде, в котором оно нам досталось. Конечно, мы вложили в него душу и сердце, но также мы вложили в него много денег. Изначально эти большие площади не были пригодны ни для чего, а сегодня это красивое пространство с новыми окнами, с кондиционерами. В общем, «Горизонт» теперь может устраивать там встречи (смеется). 

KYKY: Новому арендатору повезет прийти туда после вас.

Т.Н.: Я хочу надеяться, что частный бизнес в это помещение не пойдет. Мне кажется, это было бы неправильно. 

А насчет тех, кто принимал решение закрыть нас… Сегодня в мире идет борьба за инновации – каждое государство хочет поддержать, дать преференции, льготы, стимулы стартапам и компаниям, которые развивают новые продукты. Это конкурентоспособность экономики и государства. Закрыть стартап-хаб, который этим занимается, – величайшая глупость.

KYKY: Как раз хотела спросить: это гвоздь в крышку гроба власти или все же гвоздь в крышку гроба IT? 

Т.Н.: Я уверена, что это самоубийство для государства, а не для IT-сообщества. В этом году на конференции Venture Day Minsk слоган будет таким: «Где бы вы ни находились, мы все равно вместе на глобальной сцене инноваций, технологий и стартапов». 

Неважно, где мы будем находиться, – в стране, которая нас пригласит и даст возможность продолжать делать наше дело, или в онлайне. Конечно, развалить сообщество можно, но я верю, что люди и такие инициативы, как наша, будут продолжать делать все, чтобы это сообщество сохранить.

Мы живем в глобальном мире. Если я как человек приношу пользу и государству, и своему бизнесу, находясь во Франции, – разве от этого я становлюсь менее беларуской? Конечно, нет. 

«В нашем помещении происходил выбор членов президиума КС»

KYKY: Таня, как давно ты сама не была в Беларуси? 

Т.Н.: Угрозы мне стали поступать еще осенью. К сожалению, несколько человек из нашей команды были вынуждены покинуть Беларусь. Для меня как для руководителя важно понимать, что сотрудники находятся в безопасности, что им комфортно. Я понимала свою ответственность и очень не хотела, чтобы люди, которые не имеют никакого отношения к политике, страдали, в общем-то, из-за меня. 

Ведь в августе я стала членом основного состава Координационного совета. И «Имагуру» всегда был открыт для разных инициатив, поэтому в конце августа он превратился в хаб солидарности. Мы не могли смириться с тем, что происходит, – тогда очень многие представители стартапов задерживались, подвергались пыткам. Мы выступали с письмами, пытались оказывать бесплатную юридическую, психологическую поддержу, принимали у себя в гостях Координационный совет, в нашем помещении происходил выбор членов президиума КС. 

В марте у нас устроили маски-шоу (официально силовики ворвались в здание из-за учредительной конференции Лиги студенческих объединений. Были задержаны все участники мероприятия, около 30 человек – Прим. KYKY). Конечно, можно было бы сказать, что пришли не к нам, а к участникам ивента. Но был задержан и наш сотрудник. И я хочу сказать, что мы всегда были солидарны со всем, что происходило у нас в помещении.

KYKY: Что бы ты хотела сказать людям, которые смотрели наш эфир? 

Т.Н.: Спасибо за поток любви, который мы ощутили, – это невероятное чувство поддержки. Это заставляет нас двигаться вперед, делать новые проекты. Мы сейчас немного выдохнем, переживем происходящее и обязательно начнем думать над новыми идеями. 

KYKY: Чем вам можно помочь?

Т.Н.: Главное – участвовать в наших инициативах, подписываться на наши каналы, приходить к нам на конференции. Сохранять классное беларуское IT-сообщество – только так мы все поможем друг другу (а еще можно зайти вот на этот сайт и выбрать себе любой предмет интерьера, который, возможно, вы видели в стартап-хабе – «Имагуру» решили раздать всю свою мебель, чтобы она не досталась следующим арендаторам. Раздача закончится 30 апреля – Прим. KYKY). 

P.S.

Это интервью мы делали в эфире в нашем инстаграме. И эфир мы сохранили! 

 

 

 

 

Посмотреть эту публикацию в Instagram

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Публикация от KYKY.org. Ничего Святого (@kyky_org)