Карл Лагерфельд вырастил бренд Chanel, культивировал черные очки и ушел в «другой мир» молодым. Из всех экспериментов самый большой великий Карл совершил над самим собой – он прекратил праздновать дни рождения, отрицал какие либо показатели возраста и смог обмануть время и не постареть, по крайне мере душой. Лагерфельд, в отличие от многих богемных коллег, никогда не останавливался – пока все думали, что модный мир давно зациклился, он создавал новые коллекции. «В моде я вроде нимфоманки, у которой никогда не бывает оргазма», – сетовал Карл. Да, этого дизайнера можно разобрать на цитаты – его сарказмы напоминают речи любимой публикой Раневской.

Человек, которому не нужно прошлое

Карл Отто Лагерфельд родился в Германии в абсолютно простой семье: его отец торговал молоком по американской лицензии. Но обед в доме подавали слуги в белых перчатках, а его мать, фрау Элизабет Лагерфельд, по вечерам играла на скрипке. Уже взрослый Карл, надо сказать, категорически не любил разговоры о прошлом, да и само прошлое: в его доме не было ни одной вещи старше 2000 года. «Надо поступать, как будто вчера не было, есть только сегодня и завтра. Я живу с ощущением, что в этой жизни я ничего не успел, ничего особенного не добился. Обожаю вид чистого листа на столе, хотя заранее знаю: девяносто процентов трудов придется отправить в мусорную корзину», – говорил модельер.

 

Видимо, из-за его равнодушию к прошлому никто так и не узнал, когда же на самом деле родился Лагерфельд: несколько раз он заявлял, что появился на свет в 1938-м году, но немецкие журналисты утверждали: «Точно в 1933-м», – когда Германия только «познакомилась» с самым жестоким диктатором в истории. Забегая вперед, надо сказать: несмотря на отрешенность от внешнего мира и сосредоточенность на работе, Лагерфельд проявлял интерес к политике Германии. С 2013 года регулярно рисовал политиков для приложения к изданию Frankfurter Allgemeine Zeitung. В 2017-м все в том же журнале выразил свое отношение к Меркель, которая «впустила» в страну миллионы мигрантов: изобразил восковыми мелками очертания Адольфа Гитлера в военной форме, закрывающую руками лицо Меркель и написал: «Спасибо большое, что вы предоставили моим потомкам места в парламенте».

В 1952 году семья Лагерфельда эмигрировала во Францию. Хотя его мать верила, что сын вырастет виртуозным музыкантом, Карл поступил в школу моды, где изучал кутюр вместе с Сен-Лораном. Уже в 1954 году Лагерфельд получил приз за дизайн пальто и был принят на должность ассистента модельера Пьера Бальмена. Там он «разочаровался» в высокой моде и сменил последнюю букву своей фамилии с глухого «т» на звонкое «д» –  для звучности – и навсегда обосновался в городе импрессионистов.

Карл продержался на вторых ролях чуть больше трех лет, постоянно повторяя, что он «рожден не для того, чтобы быть ассистентом». Его недовольства и амбиции были услышаны в доме моды Жана Пату в 1959 году, который предложил Лагерфельду должность арт-дизайнера. А теперь вдумайтесь: через три года, в 1963-м, еще никому не известный модельер работал сразу с четырьмя домами моды: Chloé, Krizia, Charles Jourdan и Fendi. Мир не помнит ни одного случая, когда какая-либо из коллекций Карла напомнила бы другую в иной компании.

Человек, который разрешил мини

Но Карлу даже с таким объемом работы и пространством для фантазии было скучно. В  1974 году он выпустил собственную линию мужской одежды Karl Lagerfeld Impression, но многие модные критики не «приняли» ее из-за слишком андрогинных моделей и отсутствия ярких цветов. Зато дальше начался настоящий фурор: 1980-й год, женщины начали занимать «мужские» должности, но все еще были вынуждены терпеть гендерное давление со стороны мужчин. Пока Сен-Лоран одевает женщин в брючные костюмы, Карл Лагерфельд становится арт-директором дома Chanel и наоборот вводит моду на мини-юбки. Надо говорить, что этим он шокирует культурный мир, особенно пуританскую общественность Америки? Вы можете возразить, что еще в 1960-х Твигги открыла миру свои ноги – это так, но она была исключением из всех правил. Культ и безоговорочное право на мини женщинам подарил именно Лагерфельд. Кстати, это он еще позже «добил» общественность лосинами и юбкой-шортами.

Мало кто знает, но до прихода Карла закостенелый дом Chanel уже десяток лет терял актуальность, которую когда-то подарила ему революционерка Коко. Дом спас именно Лагерфельд, который сначала всего-то делал коллекции прет-а-порте, а в 1986-м уже получал награды за коллекцию от-кутюр. Помимо мини он изменил суть элегантных классических костюмов бренда, не побоявшись взять элементы уличного стиля в высокую моду. Костюмы он начал шить их из джинсовой ткани, выпуская эпоху диско на подиумы. А заодно увеличил плечи и сузил талию привычных пиджаков.

Сказать, что модный дом от кардинальных перемен был не в восторге – не сказать ничего. Но обороты продаж заставляли многих из Chanel просто смириться с острым гением Карла. Кстати, культом среди всех вещей Лагерфельда считаются именно пиджаки и перчатки. Последние в свое время носили Жаклин Кеннеди, Маргарет Тэтчер и принцесса Диана – неплохое достижение для сына молочника.

Король и его фаворитки

Лагерфельд как никто культивировал образ супермодели и музы кутюрье. В 90-х он боготворил Клаудию Шиффер, которую до него считали девочкой с провинциальной внешностью. Клаудия после подиумов с коллекциями Chanel стала суперзвездой, а в мире моды появился явный тренд на блондинок. Второй известной его музой стала Ванесса Паради – впрочем, как спустя тридцать лет и её с Деппом общая дочь – Лилли Роуз Депп. Фаворитками Карла становились и Кира Найтли, и Диана Крюгер, и Инес де ля Фрессанж, но самой известной и революционной в их списке стала модель Кара Делевинь. Эту девушку, которая потом стала героиней десятка скандалов с наркотиками и личными связями, а заодно ввела моду на широкие брови, первым миру показал Лагерфельд.

Сам кутюрье про этих леди говорил так: «Муз было много. Со многими я в конечном итоге рассорился, называть имя одной не имеет смысла — обидятся остальные...» А вот музы, напротив, даже после «расставания» говорили о нем, как о крестном отце в мире моды: «Карл начинает обдумывать новую коллекцию, едва модели выходят на подиум со свежим показом! Принимая поздравления, он порой говорит: «Ну, следующую работу все равно придется начинать заново». Его великий дар — желание стремиться вперед и умение следить за собой. В этом он следует наставлению матери: «Если не можешь позаботиться о себе, то не будешь способен позаботиться и о других».

Ирония жизни в том, что при этом Карл был единственным модельером, у которого не было лучших друзей (лишь в 70-80-е он был достаточно близок с Жаком де Башером), зато у него была обожаемая бирманская кошка Шупетт. Её-то фото он постоянно и выкладывал в официальный Instagram.

Модный диктатор

Это в последние годы к Лагерфельду кристаллизовался пиетет как к общепризнанному мастодонту моды – но карьеру Карл построил, как раз делая всё, что не любила широкая общественность. Его не раз порицали за то, что он сотрудничает только с  чересчур худыми моделями. На что к ужасу бодипозитивщиков Карл отвечал: «Толстушки, сидящие с пачкой чипсов у телевизора и утверждающие, что модели отвратительно худы, звучат неубедительно». Укоряли модельера и зоозащитники, ведь он до последнего не мог отказаться от натуральных меха и кожи, которые прекратили использовать в 2000-х практически все мировые бренды. Лагерфельд совершенно спокойно говорил, что животные с удовольствием сами бы убили человека. «Мне не нравится, что люди забивают животных, но я также не люблю, когда убивают людей, что, по-видимому, очень популярно в мире», – уверял дизайнер.

Конечно, Лагерфельд многим был непонятен из-за своего полного и беспринципного поклонения моде – дизайнер однажды всерьез сказал, что попади он на пост президента, ввел бы модную полицию. Но массам широко известна его другая не менее показательная фраза: «Спортивные штаны – это символ поражения. Вы потеряли контроль над своей жизнью и поэтому купили себе спортивные штаны».

Настоящий битник всегда в пути

При этом когда Лагерфельда не стало, в своей речи Юдашкин особенно отметил, как современен был Карл, особенно благодаря тому, что вводил в высокую моду спортивные элементы. Олдскульный для современной молодёжи Карл в 2010 году стал кавалером ордена Почетного легиона за вклад в культуру и искусство. В 2017 году он все же начал шить бомберы в коллаборации с Vans и выпустил эмодзи, которые были особенно популярны у подростков, чьи родители когда-то восхищались теми самыми пиджаками с широкими плечами. Возможно, за эту способность не только критиковать новые поколения, но и общаться с ними, Лагерфельду и прощали его модный деспотизм. Он всё равно лучше знал, как правильно, и думал наперёд гораздо дальновиднее некоторых политических систем.

Однажды журналист спросил Лагерфельда, почему тот никогда не снимает очки. Пожалуй, данным диалогом мы закончим эту оду человеку, который всё время стремился в будущее:

– Почему вы не снимаете очки, месье Лагерфельд?
– Потому что я не хочу, чтобы кто-нибудь видел мои глаза.
– А что вам не нравится в них?
– Взгляд. Жалкий взгляд побитой собаки, которая потерялась в лесу, но все еще надеется найти своего хозяина.