Если вы хотите, чтобы деньги беларусов уходили не на превентивные операции, а на независимые медиа – поддержите нашу работу: подпишитесь на Patreon KYKY за мерч и другие бенефиты или сделайте быстрый донат без обязательств тут.

«Просили 11 миллиардов – получили 325 миллионов». Как вообще работают репарации

KYKY: Давайте начнем с теории: как работают репарации и какой механизм прямо сейчас регламентирует этот процесс? 

Егор Лебедок: Репарации могут быть установлены самыми разными способами. Например, добровольно страной-агрессором, либо — странами-победителями, но в одностороннем порядке, как это было сделано в отношении Германии на Потсдамской конференции в 1945-м. Либо — на основании решения структур ООН. Например, Международного Суда ООН или Совета Безопасности ООН и созданной им специальной Компенсационной комиссии ООН (эта структура устанавливала, например, репарации в отношении Ирака). 

Также вопрос репарации может решиться в мирном договоре между сторонами конфликта, как было в случае с союзниками Германии во время второй мировой. Универсального правового акта, как и принципа установления репараций, не существует, все определяется конкретной ситуацией. 

KYKY: Где в нынешней войне будет решаться этот вопрос? Едва ли на мирных переговорах Путина и Зеленского. И ​​каковы вообще гарантии таких компенсаций? 

Е.Л.: Почему же? Репарации вполне могут быть установлены в мирном договоре между Россией и Украиной. Это нередкая практика. Например, Беларусь, точнее БССР, подписала только один только мирный договор за время своего существования. И договор не с Германией, как можно было бы подумать, а с Финляндией в 1947-м. В том договоре была отдельная часть — «Репарации и реституции». Правда, определяла она возмещение ущерба СССР, а не отдельно БССР и другим республикам. Финляндия требования исполнила. 

KYKY: Как высчитывается размер репараций? По сути, эта сумма, которую экономика и страна потеряла из-за войны (разрушенные здания, военная техника и тд) или человеческие потери тоже идут в учёт? 

Е.Л.: Про объемы репараций изначально заявляет потерпевшая сторона или страны-победители. Например, сумма репараций может быть определена исходя из таких размеров, которые не позволят стране-агрессору в скором времени восстановить свой военно-экономический потенциал. То есть когда выплаченная сумма не позволит снова совершить агрессию — в данном случае репарация служит еще и сдерживающим фактором.

Также размер репарации могут рассчитать, исходя из нанесенного ущерба инфраструктуре государства (включая, финансово-экономическую). Это может быть и компенсация за гибель людей, за перемещение граждан вне страны (беженцев). Компенсация за причинение экологического вреда и упущенной вследствие агрессии выгоды, и так далее. 

Но заявленный объем может быть не принят страной, которая должна репарации выплачивать, а также и другими структурами, которые определяют объем выплат. Например, Демократическая республика Конго требовала в Международном суде ООН от Уганды репарации в размере 11 миллиардов долларов. Однако МС ООН отклонил ряд требований ДРК, поскольку, как говорилось в постановлении, не было доказательств целого ряда утверждений о связи между действиями Уганды и понесенным ущербом. В итоге сумма репараций составила 325 миллионов долларов, где из них: 225 миллионов долларов — за гибель людей и нанесенного им ущерба (насилие, вербовка детей в ряды армии, принудительное перемещение до 500 тысяч человек); 40 миллионов долларов — за нанесение ущерба инфраструктуре; 60 миллионов — за нанесение ущерба природным ресурсам, в том числе истощение запасов золота, алмазов, древесины и так далее. 

Устанавливая репарации, Международный суд ООН, как правило, учитывает и фактор платежеспособности агрессора. В упомянутом случае Уганда утверждала, что 11 миллиардов долларов, которые требует ДРК, разрушат ее экономику. И МС ООН издал постановление о том, что объем репараций будет определен «в пределах платежеспособности Уганды».

Также могут учитываться и смягчающие обстоятельства. Например, в упомянутом договоре БССР с Финляндией есть такой пункт — «принимая во внимание, что Финляндия не просто вышла из войны против Объединенных Наций, а объявила войну Германии и содействовала изгнанию германских войск из страны».

Вывоз имущества, труд пленных и другие неочевидные формы репараций

KYKY: Вспомним кейс Германии — когда она начала выплачивать деньги, кому — и каким образом?

Е.Л.: Решения о репарациях Германии были приняты на Потсдамской конференции 1945-го странами-победителями — СССР, США и Великобританией. Но, скажем так, взыскание компенсации (прежде всего, вывоз стратегически значимого имущества из Германии) фактически началось сразу после победы. Репарации для СССР взимались с восточной зоны оккупации Германии (и немецких активов в некоторых других странах), для США и Великобритании — с западной. Прежде всего речь шла о вывозе из Германии в страны-победители имущества, представляющего оборонное и экономическое значение для развития и восстановления этих стран, различных ценностей и т.п.

KYKY: Когда Германия выплатила все долги? Кто решает, когда ущерб окончательно погашен? 

Е.Л.: Взимание репараций с восточной части Германии в пользу СССР было прекращено по совместному соглашению СССР и Польши 1 января 1954-го. Оплачен долг в полном объеме или нет, заявляет потерпевшая сторона на основании документа, где записан объем долга и срок его выплаты. Либо орган, который принудил к выплатам репараций.

Стоит отметить, что СССР получал репарации не только имуществом, но и рабочей силой, а именно — трудом немецких военнопленных. Этим обстоятельством советской стороной объяснялось долгое пребывание немецких военнопленных в СССР (до выхода указа «О прекращении состояния войны между Советским Союзом и Германией» в 1955-м). 

Но практика показывает, что репарации могут требовать и через 70-77 лет после войны. Так, в 2015-м Греция выставила счет Германии за нанесенный ущерб в годы Второй мировой. В прошлом году Польша создала новый научно-исследовательский институт, при помощи которого намерена подтвердить свои требования репараций за ущерб, причиненный ей нацистскими оккупантами также во время Второй мировой. А еще в прошлом году [Генпрокурор Беларуси Андрей] Швед заявил, что материальный ущерб, причиненный Беларуси действиями Германии в годы Великой Отечественной, составляет не менее 500 миллиардов долларов. Но пока претензии Германской стороне не были предъявлены.

Тут важно отметить и то, что ряд компенсаций, например, узникам лагерей, Германия выплачивала по собственному стремлению.

KYKY: По оценкам МИДа ФРГ, СССР вывез из ГДР в счёт репараций мебели, одежды и т.п. примерно на 15,8 миллиардов долларов (по сегодняшнему курсу — это около 400 миллиардов). Как сейчас могут выглядеть репарации? Могут ли забирать, например самолеты, переводить биткоины?

Е.Л.: Когда мы говорим о репарациях Германии, должны понимать, что речь идет о побежденной стране, уже не способной что-то противопоставить предъявленным ей требованиям — даже на своей территории. Россия же не побеждена, и на своей территории она распоряжается всем полностью. Поэтому вывоз имущества из России на данный момент весьма и весьма сомнителен. В случае же добровольного согласия на выплату репараций Россией (что тоже, на мой взгляд, пока очень сомнительно), ее формы могут быть согласованы с украинской стороной. Как правило, в таких случаях  используются высоколиквидные активы и финансовые средства. Проще говоря, все то, что позволит восстановить страну как можно быстрее. И, естественно, Россия не будет передавать Украине некое стратегически важное имущество, аналогичное вывозимому из Германии.

На данный момент, если проводить аналогию с Германией, Украина может воспользоваться трудом пленных. Но поскольку и украинцы есть в плену у России, то их, скорее всего, обменяют.

Реально ли будет заставить Росиию платить

KYKY: Но ведь Россия может и вовсе отказаться платить? И что тогда? 

Е.Л.: Уже отказалась исполнить решение Международного суда ООН — и ничего. На данном этапе все решает сила: военная — в Украине и политико-экономическая — на международной арене. Очевидно, что ни военная сила одной Украины, ни политико-экономическое давление коалиции стран против России не имеют успеха на данном этапе. 

В контексте решения вопроса о репарациях стоит отметить, что в 2020-м в Конституцию России были специально внесены поправки, согласно которым решения межгосударственных органов, противоречащие Конституции РФ, не подлежат исполнению в РФ.

Таким образом, принудительные репарации из России можно получить только путем её оккупации, изъятия российских активов за рубежом или создания такого внешнего давления, при котором ей будет проще выплатить нежели пребывать под этим давлением.

Для России признание репараций (за исключением случая «оплаты» отказа Украины от права на Крым и другие территории) будет означать, что она — страна-агрессор, а как раз это Россия сейчас всячески отрицает. Сомневаюсь, что какое-то российское руководство, даже без Путина, на такое пойдет.

KYKY: В СМИ есть теория, что страны, в которых сейчас заморожены российские активы (а это порядка 300 миллиардов долларов активов Центробанка плюс активы частных лиц, которые попали под санкции, — эксперты оценивают общую сумму в около 600-700 миллиардов долларов), просто заберут эти деньги и вышлют их в Украину еще до окончания военных действий. Насколько это реально?

Е.Л.: Важно помнить, что Россия должна некоторые объемы средств иностранным юридическим лицам, которые также могут потребовать возврат долга, если Россия отказывается его платить или платит не в удобной форме [российским рублем, например]. И здесь, фактически, национальные правительства, фонды и банки, в которых лежат активы РФ, вынуждены определять приоритеты. Стоит помнить, что на эти деньги также претендует и «Россия без Путина», назовем это так. Поэтому, будут ли из замороженные российские активы направлены на выплаты Украине, зависит от решения многих держателей этих активов и лоббирования различных сторон. В текущих условиях это вряд ли возможно быстро сделать. 

KYKY: Есть еще теории о том, что, например, российским частным лицам будут предлагать такие варианты: один миллиард мы тебе размораживаем, второй — отдаешь Украине. Что думаете о таких кейсах?

Е.Л.: Кто же просто так откажется от миллиарда! Здесь, скорее, возможен вариант с какой-то иной последующей компенсацией, например, в виде снижения налогов, предоставления заказов для таких лиц или их организаций и т.д. Просто так даже от «замороженного» миллиарда не отказываются, разве что те, у кого их сотни. 

KYKY: Как определяются страны, которые выплачивают и в пользу которых выплачиваются репарации? Например, от чего зависит, будет ли платить Россия и будет ли платить Беларусь? Только ли в пользу Украины?

Е.Л.: Поскольку потерпевшая сторона — Украина, то в, общем, ей и решать, с кого, какие, как и когда требовать репарации. В принципе, компенсации могут потребовать и иные стороны, пострадавшие от войны. Например, если в ходе боев будет разрушено условное австрийское предприятие, или под обстрелами погибнут граждане Индонезии — в этом случае страны также могут потребовать выплату ущерба. 

Должна ли кому-то что-то Беларусь, раз с нашей территории в Украину летают ракеты

KYKY: Если Беларусь признали страной-агрессором, она также должна будет выплачивать репарации? Если это еще не определено, то от чего зависит?

Е.Л.: Беларусь, по резолюции ООН, определяющей виды агрессии, является страной-агрессором, поскольку предоставила свою территорию для нападения на Украину. Но при этом Беларусь не участник военных действий. Опять же, здесь многое зависит от Украины. До настоящего времени таких претензий Украина к Беларуси не предъявляла, и в МС ООН подавала иск об остановке насилия только в отношении России.

KYKY: А если бы беларуские войска все же перешли границу, я так понимаю, отходных путей уже бы не осталось?

Е.Л.: В таком случае Беларусь стала бы участником военных действий — но даже тогда за Украиной и Судом осталось бы право, определять репарации Беларуси или нет.

KYKY: Если вспомнить историю, вместе с Германией выплаты делали и ее союзники — Италия, Япония и тд. Кажется, по этой логике требования могут выставить и к Беларуси. Или логика тут другая?

Е.Л.: Репарационные требования к таким странам определялись в мирных договорах 1947 года с союзниками. Логика, в общем, похожа, но надо помнить, что всё решали страны-победители, которые в то время силой контролировали Европу. Россию пока не победили.

Хотя, в случае подписания общего соглашения о гарантиях безопасности для Украины при участии ведущих стран мира, для украинцев есть некая возможность истребовать компенсацию и от Беларуси и закрепить это в международных соглашениях. Используя при этом политику санкционного давления и его управляемой отменой, а также за поблажки режиму Лукашенко.

KYKY: Поможет ли избежать такой ответственности, если Беларусь признают страной под оккупацией, как сейчас говорят демократические лидеры?

Е.Л.: Конечно, нахождение под оккупацией — это серьезный смягчающий фактор. Но тут есть много нюансов — от того, кто и в какой форме это признает, до действий по противостоянию оккупации.

Ни Лукашенко, ни Путин не допустят такую формулировку в соглашениях по безопасности. Поэтому такое признание может быть только неформальным, но при этом может повлиять на решение Украины по выплате репараций.

Это большая тема, которая, пожалуй, требует отдельного текста. 

KYKY: Лукашенко начал играть в миротворца и проситься на переговоры. Выглядит так, что в случае блицкрига он бы встал рядом с Путиным, но сейчас делает наоборот — и пытается продать себя Западу как «решалу» проблем. Он хочет избежать репараций?

Е.Л.: Репарации — последнее о чем он сейчас думает. Полагаю, он вообще о них не думает, как и многие другие — слишком рано.

KYKY: У Беларуси, очевидно, денег нет. Где мы будем брать их, если страну обяжут платить?

Е.Л.: Репарации, как правило, разносятся по времени, поскольку действует принцип платежеспособности. То есть это будут долгосрочные выплаты, если, конечно, их нам определят. Плюс, в качестве выплат могут изымать имущество, интеллектуальную собственность, работы и услуги, например, по восстановлению городов, разрушенных ракетными ударами, и так далее. 

KYKY: А может ли ЕС, пообещавший нашей стране помощь в размере трех миллиардов евро после смены режима, отдать эти деньги не беларусам, а украинцам? Какие еще сценарии мы сейчас можем обсуждать? 

Е.Л.: Эти деньги пока что есть у беларусов только на словах — они нигде не фигурируют в реальности, поэтому и отдавать украинцам нечего. А в случае смены власти в Беларуси, полагаю, что три миллиарда евро будут израсходованы в Беларуси быстрее, чем за год для стабилизации экономики — и их вряд ли хватит. 

KYKY: Как думаете, сколько лет в принципе Россия (и, возможно, Беларусь) будет выплачивать свои долги перед Украиной? О каких сроках может идти речь? 

Е.Л.: Зависит от суммы и возможности выплат, а также от того, какая предусмотрена выплата. Германия, например, прекратила выплаты через девять лет после поражения. Финляндия по договору должна была выплачивать репарации в течение восьми лет. Ирак выплатил последнюю часть репараций Кувейту в декабре прошлого года, хотя военное вторжение состоялось в 1990-м, и репарации достаточно быстро были установлены СБ ООН (то есть спустя 31 год после начала вторжения — Прим. KYKY). 

Упомянутый случай Уганды и Конго более примечателен. Уганда нарушала международное право в отношении ДРК с 1998 по 2003 года. Конго подало иск в Международный суд ООН в 1999-м (после подачи иска еще четыре года шли боевые действия). И только в 2005-м Суд постановил, что Уганда должна выплатить репарации, но предоставил сторонам возможность самостоятельно согласовать их сумму. В 2015-м выяснилось, что сумма репараций все еще не согласована и не выплачивалась, из-за чего снова потребовалось вмешательство Суда.

И только в феврале 2022 года Международный Суд ООН вынес постановление о конкретных суммах уплаты (то есть через 23 года с момента подачи иска о репарациях — Прим. KYKY).

Международное судебное разбирательство — дело не быстрое. И тут важно иметь ввиду возможности России, которые многократно превышают те, что были у Уганды и Конго.

Крайне маловероятно, что Россия согласится хоть на какие-то значимые репарации в отношении Украины — скорее всего, она попытается сделать все, чтобы ничего не выплачивать. Я вижу только один добровольный вариант со стороны России — это выплата неких средств в обмен на отказ Украины от прав на Крым, оккупированные территории Донецкой, Луганской и других областей. Но на это не пойдет Украина. Поэтому вопрос репараций со стороны России если и может быть установлен, то только под давлением мировой общественности. И он должен быть закреплен в многосторонних соглашениях о безопасности Украине или в рамках международного Суда ООН (Совет Безопасности ООН здесь будет бессилен, поскольку у России право вето). В данных случаях, полагаю, Россия не будет признавать репарации.

Само по себе решение Международного Суда ООН не дает никаких гарантий. К примеру, месяц назад МС ООН по иску Украины постановил: Россия должна немедленно остановить военное насилие, которое она начала 24 февраля 2022-го. Однако насилие продолжается и сегодня.

Ну а как будет выкручиваться Беларусь — пока совершенно не ясно. В её случае вариантов развития событий довольно много.