Егор Летов (хотя по паспорту – Игорь) родился в 1964 году в Омске. Умер он там же спустя 44 года – 19 февраля 2008 года. Среди фанатов периодически всплывают слухи, что на самом деле он не умер, а живет в сибирской тайге и играет в нинтендо. Что сказать, у нас не любят хоронить легенд – вспомните Виктора Цоя.

Название группы «Гражданская оборона», основанной Летовым в ноябре 1984 года, по одной из версий, было придумано в насмешку над отцом, который на пенсии вел уроки ОБЖ в школе. Гражданская оборона играла панк, где-то примешивала психоделику и гаражный рок, хотя до этих стилей Летов называл свою музыку «сибирский суицидальный пост-панк». Группа «Мы», которая прекратила существование после убийства студентом своей подруги, и рядом не стоит.

Для аннотаций к сольным альбомам 1987 года Игорь придумал себе псевдонимы «Килгор Траут» и «Майор Мешков», чтобы создать иллюзию группового творчества (привеn группе Gorillaz). Килгор Траут – персонаж романов Курта Воннегута, а Владимир Васильевич Мешков – реально существовавшая личность, сотрудник омского КГБ, причинивший Летову немало неприятностей, герой песни «Лед Под Ногами Майора».

Егор Летов публично и без стеснения заявлял о своем крайне негативном отношении к русскому року, публично называя его «дерьмом», а большую часть своих фанатов считал совершенно «левыми», проявляя холодную отстранённость при встрече вне концертов. Вот и пример мизантропа: Летов не любил своих фанатов, зато, судя по сохранившимся фото, явно любил котов.

В основу текста песни «Про дурачка» легло древнее заклинание на смерть: «Ходит покойничек по кругу, ищет покойничек мертвее себя». В 1990 году Летов ездил по Уралу, где изучал мистические явления. По возвращении домой у него поднялась высокая температура, которую не удавалось сбить около сорока дней. Он не мог спать, находился в бреду. К врачам Летов идти не захотел, а чтобы не сойти с ума, регулярно смотрел матчи Чемпионата мира по футбол и болел за сборную Камеруна. Песню «Про дурачка» он написал за пару часов перед началом финального матча Чемпионата мира.

Поздней осенью 1985 оригинала Летова отправили на принудительное лечение в психбольницу. Там Летов пробыл с 8 декабря 1985 по 7 марта 1986 года. В своей автобиографии Летов так описывает этот период: «Я находился на «усиленном обеспечении», на нейролептиках. До психушки я боялся того, что есть некоторые вещи, которых человек может не выдержать. На чисто физиологическом уровне не может. Я полагал, что это будет самое страшное. В психушке, когда меня начали накачивать сверхсильными дозами нейролептиков, неулептилом – после огромной дозы неулептила я даже временно ослеп – я впервые столкнулся со смертью или с тем, что хуже смерти. Это лечение везде одинаково, что у нас, что в Америке. Всё начинается с «неусидчивости». После введения чрезмерной дозы этих лекарств типа галоперидола человек должен мобилизовать все свои силы, чтобы контролировать своё тело, иначе начинается истерика. Если человек ломается, наступает шок; он превращается в животное, кричащее, вопящее, кусающееся. Дальше по правилам следовала «привязка». Человека привязывали к кровати и продолжали колоть, пока у него не перегорало «по полной». Это подавляющие препараты, которые делают из человека дебила. Эффект подобенлоботомии. Человек становится после этого «мягким», «покладистым» и сломанным на всю жизнь. Как в романе «Полёт над гнездом кукушки. В какой-то момент я понял — чтобы не сойти с ума, я должен творить. Я целый день ходил и сочинял: писал рассказы и стихи. Каждый день ко мне приходил «Манагер», Олег Судаков, которому я передавал через решётку всё, что написал».

Когда Летов почувствовал, что уже не справляется, отправился к главному врачу и пригрозил, что сбежит и покончит жизнь самоубийством, – лечение этими препаратами тут же прекратили.

«Я вышел как раз тогда, когда перестройка началась, благодаря Горбачеву. Пленум закончился, и сразу же, 8 марта, мне сказали: «Иди гуляй, ты теперь не болен», — вспоминал музыкант.

Большинство альбомов своих проектов Егор Летов записывал в «студии звукозаписи «ГрОб-рекордс», которая располагалась в одной из комнат в его квартире-хрущевке. Летов рассказывал про сосуществование студии и его соседей по дому: «Долгие года с ними велась война – вызывали милицию, подавали на меня в суд, вплоть до вопроса о моём выселении. С годами мы стараемся задействовать максимально бесшумную аппаратуру (поэтому и не используются комбики и т. п.). Когда я ору в тишине, они как-то терпят, но барабаны искренне не переносят. Поэтому весь вопрос появления нового альбома каждый раз заключается в записи барабанов. Исторически самые тяжёлые бои пришлось вести во время записи «Солнцеворота» (мы использовали «живые», незаглушенные ударные — по свидетельствам очевидцев, их было слышно от остановки). Вопрос решился благодаря участию Махно и его личному обаянию. Он обходил соседей и договаривался с ними».

Летов любил много читать и слушать, соответственно. Во многих своих интервью часто упоминал разные имена, не знакомые среднестатистическому слушателю своего творчества. В его квартире и квартире его родителей была огромная библиотека. Еще из самых первых поездок в Москву Летов привозил домой по 30 кг книг. Одним из самых любимых писателей у него был Достоевский. На фоне упоминания Летовым имён классиков литературы, кино и музыки, вокруг «Гражданской обороны» стал формироваться контингент слушателей, которые, следуя за кумиром, стремились прочесть как можно больше различных писателей, имена которых ничего не скажут даже работникам библиотеки. Такой вот класс фанатов-интеллектуалов.

Любовью Игорь Фёдорович обделен не был, за жизнь у него было их три, а также он переодически влюблялся в кого-то на стороне. Причем, все три дамы впоследствии становились участницами группы «Гражданская Оборона». Первую пассию звали Янка Дягилева. По одной из версий они расстались, потому что ей не нравилось «неотёсанное звучание» Гражданской Обороны. По другой – из-за звездной болезни и Летова, и Янки. За ней следовала Нюрыч (Аня Волкова) в 90-х. Их расставание позже пояснил отец Летова — Федор Дмитриевич – сказав, мол, что Егор побил Аню за то, что она приревновала его к фанатке. После этого любовь всей жизни Летова (по словам отца) невозбранно ушла от всей этой панк-компании: «Однажды выступали в Московской области, и Аня какую-то девочку больно ущипнула за то, что та к нему лезла. Ну, сын и побил Волкову. Приехали домой, а у нее все лицо было в синяках. Через неделю Аня уехала и больше не показывалась. Я ничего не знаю о ее судьбе».

Последняя жена Летова – Наталья Чумакова. Она же – бас-гитарист в «Гражданской Обороне» последних составов. Наталья, как и Егор, была ярым футбольным фанатом – с детства болела за московский «Спартак». Летов же ни за кого особо не болел, просто очень интересовался. И назло жене стал болеть за ЦСКА. Говорил, что его папа — военный, поэтому нужно поддерживать армейский клуб.

Песня «Без меня» стала первым треком «Гражданской обороны», который пустили в общедоступный эфир на радио. Презентовала песню уже культовая радиостанция «Наше Радио».

Ну и напоследок немного животных и абсурда: Летов обожал кошек и кактусы. У музыканта в доме жили беспородные Степа, Петрик и Тиха. Друзья объясняют любовь к хвостатым так: Летов был по натуре анархистом, следовал своим инстинктам и не мешал другим. Кошки и казались ему такими близкими, потому что живут сами по себе и всегда непредсказуемы. Поклонницы знали о пристрастии кумира и дарили ему фигурки котов. Еще он обожал кактусы: «Однажды у соседей на подоконнике увидел несколько штук. Так заинтересовался, что прочитал про них всю литературу. Уже через месяц у него на столе стояли 36 разных кактусов».