«Жду плановую операцию с августа 21-го». Как живет Дятловская больница, где не хватает 69 работников

Неделю тому спикер Совета Республики Наталья Качанова провела прием граждан в Ганцевичах. Пиар-акция заботы о простом человеке оказалась странной. Сразу две беларуски обратились с похожей проблемой: беспокоят сильные боли, а очередь на операцию за счет бюджета — больше двух лет: ждут с августа 2021-го! Это в «социальном» государстве такое.

KYKY проследил за статистикой нехватки врачей и принялся собирать истории реальных людей. Житель Дятлово рассказал, что в центральной районной больнице давно нет специалистов по многим направлениям, кадровые дыры администрация закрывает с помощью труда заключенных медиков:

«Очень много врачей уехало в Германию, Польшу, Грузию. Остались пожилые или малопрофессиональные. Многие пациенты ездят на осмотры за 50 километров — в Лиду. Окулист, стоматологи — пенсионеры. Специалистов узких профилей не осталось. Например, гинеколог уехала, и теперь к нам будут в «командировки» приезжать врачи из Лиды. Флюоролога тоже нет. В больнице говорят, что будут вызывать из соседних городов при необходимости.

Рожать всех давно отправляют в Новогрудок или Слоним, в тяжелых случаях — в Гродно. Фельдшеры рассказывают, что каждый раз в прямом смысле молятся, чтобы успеть. С госпитализацией дела не лучше. Чтобы взять направление в Гродно, нужно пройти все круги бюрократического ада или быть при смерти. Госпитализация в Минск — по блату.

Кадровые дыры закрывать некому: работать не идут, потому что понимают, какая огромная нагрузка будет при маленькой зарплате. Но выход нашли — и это просто сюр. В поселке Гезгалы недалеко от Дятлово находится колония-поселение, где после смягчения наказания люди «досиживают» свои сроки. Есть среди них и медики, которых арестовали по «делу врачей» еще в 2018-м. Всех их заставили работать в Дятловской больнице — это их «адаптация к труду». Специалисты они отличные, очереди на прием.

Однажды, например, местные хирурги не смогли провести девушке, которой только что вырезали аппендицит, еще одну операцию — жизненно необходимую. Везти ее в другой город было опасно. Спас девушку врач из колонии в Гезгалах — бывший главный хирург Гродно. Она потом долго переживала, что не успела его поблагодарить. Врачам из колонии любое неформальное общение запрещено.

Осужденные медики помогают каждый день. Бабули «з глухой вёскі» ходили на прием к бывшему врачу Минской областной больницы — как бы они еще попали к специалисту такого уровня? Для Дятлово это нонсенс.

Но какой ценой мы получили этих специалистов!

Сначала государство посадило человека, а потом заставило работать, чтобы залатать кадровые дыры. Никто из этих врачей после освобождения не хочет работать на такую страну. Но у чиновников другие заботы.

Недавно райисполком устроил «торжественное открытие» отделения хирургии после ремонта. Для этого со всей больницы предварительно собрали более-менее приличные кровати и тумбочки — надо было, чтобы на фото красиво выглядело. А вечером был салют. И с каждым новым залпом в больнице говорили: «Интересно, сколько кроватей в небо улетело?». 

При этом в больнице всего два оперирующих хирурга, и обоим пока не хвататет опыта. За сложные операции они не берутся. В экстренных случаях в больницу вызывают бригаду из Гродно. Вот так и получается, что у людей в Дятлово есть отремонтированное отделение хирургии, но нет специалистов, которые могли бы там нормально работать».

Действительно, на момент написания текста в Дятловской центральной районной больнице были открыты сразу три вакансии для хирургов: две — на полную ставку с зарплатой 1321 BYN, одна — на полставки с зарплатой 959 BYN.

Кстати, средняя июньская зарплата врача в РБ, по данным Белстата, 3013 рублей. 

В целом же, Дятловской больнице не хватает 69 работников. Ищут, например, сразу шесть акушерок и четыре помощника врача по амбулаторно-поликлинической помощи. Судя по описаниям вакансий, их отправят в городские поселки и деревни района.

Для врачей-специалистов у Дятловской ЦРБ открыто 26 вакансий. Пятерых не хватает в больницы Новоельни и Козловщины, 21 — непосредственно в Дятлово. Центральной районной больнице нужны: четыре терапевта, три хирурга, два педиатра, физиотерапевт, инфекционист, психиатр-нарколог, врач лабораторной диагностики, эндоскопист, невролог, стоматолог-ортопед, дерматовенеролог, реабилитолог, психотерапевт,  офтальмолог и  анестезиолог-реаниматолог. Последняя вакансия — самая высокооплачиваемая, за полную ставку предлагают 1760 BYN.

Медсестер больнице тоже не хватает: ищут пятерых на зарплату в 693 BYN. Не закрыты вакансии и для медицинских сестер по физиотерапии — их требуется трое, зарплата на ставке чуть выше, 698 BYN. Для больниц и амбулаторий Дятловского района нужны еще девять медсестер.

На этом ярмарка вакансий не заканчивается. В Дятловской ЦРБ нужны инструктор по лечебной физкультуре (ставка — 774,58 BYN) и фармацевт (полставки — 386 BYN). 

KYKY давно мониторит ситуацию с нехваткой медиков в Беларуси — с каждым месяцем дефицит растет. Если в начале 23-го в стране было около четырех с половиной тысяч медицинских вакансий, то к началу августа — уже 6,6 тысяч.

«Во время ковида по политическим причинам уволили инфекциониста». Каких медиков не хватает в регионах 

KYKY поинтересовался у подписчиков в соцсетях, заметили ли они нехватку врачей в своих больницах. Судя по историям болезни, которые нам прислали, проблемы возникают при поиске узкопрофильных специалистов. Например, в Столбцах нет невролога и окулиста — к ним приходится ездить другие города. В Борисове огромные очереди к урологу, а в Минске тяжело найти гастроэнтеролога.

Уже больше года в Логойской поликлинике нет психиатра. Об этом KYKY рассказала местная жительница, страдающая от депрессии. Получение необходимых препаратов стало для нее «изматывающим квестом»:

«В прошлом году психиатр уволилась, и первое время специалиста в поликлинике вообще не было. Как получить рецепт без врача, никто не знал. Отправляли из кабинета в кабинет: то к заместителям главврача за печатями, то к самому главврачу на консультацию. Теперь раз в неделю к поликлинику приезжает психиатр из района. Он работает с 8:00 до 12:00. В очереди всегда много человек, и я постоянно переживаю, что не успею на прием. В другую поликлинику обратиться не могу: вся моя история лечения в Логойске, «открепляться» не вариант».

Историями о нехватке медработников с KYKY поделились еще и четыре врача. Они работают в разных регионах, у них разный трудовой стаж, но проблема — общая.

Антон несколько лет назад закончил университет и теперь работает в крупной государственной поликлинике: «У нас большие проблем со средним и младшим персоналом. Из-за их дефицита обязанности распределяются неравномерно. Это дополнительная нагрузка, в большинстве случаев — неадекватная. Из-за этого у работников возникают справедливые претензии, начинаются разбирательства, а потом — давление и непродление контрактов. Создается еще больший дефицит докторов, на что администрация отвечает: За забором стоит очередь из врачей».

Алеся работает в поликлинике в Гомельской области. Врачей по ее специальности там достаточно. До этого Алеся работала в Минске и нехватку медработников там ощутила сильно. «Врачей не было совсем. Во время ковида по политическим причинам уволили инфекциониста, и в моем отделении остались только две пенсионерки. На помощь вызывали интернов».

Светлана в медицине больше 10 лет. Сейчас она совмещает работу сразу в нескольких местах в Минске. Светлана отмечает, что врачей действительно не хватает, но не в каждой специальности. «У нас очень много косметологов и дерматологов. Но если специальность не такая «денежная», «эстетичная», то там с работниками похуже. В моей узконаправленной сфере, например, очень сильный недостаток специалистов — на месяц к врачам все расписано».

Любовь работает в сельской больнице Витебской области около 30 лет. Она тоже рассказывает о нехватке медработников: «Хотя бы раз в неделю к нам приезжает врач, который в городе работает и обслуживает людей. В других селах к людям отправляют грамотного фельдшера, если не находят доктора. Он может оказать первую помощь и отправить в город к другим специалистам: на обследования, консультации, УЗИ. Все осмотры более узкого и углубленного профиля люди проходят в городе».

Все наши источники рассказывают, что с количеством посетителей их больницы справляются, но лишь потому, что администрация увеличивает нагрузку на врачей. Такой подход не решает проблему, а создает замкнутый круг: медики не выдерживают напряжения и увольняются, нагрузка на их коллег увеличивается, те не выдерживают напряжения и увольняются. При этом огромный объем работы — далеко не не единственная проблема, с которой сталкиваются врачи в Беларуси. Практикующие медики также рассказывают KYKY о хамском отношение администрации, низких зарплатах. 

«Мой «рэкорд» у Беларусі — 45 пацыентаў за чатыры гадзіны. У Польшчы — чатыры пацыента за дзень». Врачи об условиях работы до и после эмиграции

KYKY поговорил с медиками, которые покинули Беларусь. Оксана в Беларуси была врачом семь лет: первые четыре — фельдшером на скорой помощи, последние три — неврологом в поликлинике в Минске. С первого места ушла, потому что с каждым годом работать становилась сложнее:

«Мы обязаны были ездить абсолютно по всем обращениям, даже если звонил, например, парень 27 лет с температурой 37,5. Должны всегда быть вежливы, даже когда на нас нападают алкоголики. Должны прекрасно работать без отпусков и выходных, брать кучу дополнительных смен — лучше всего, если они будут неоплачиваемыми».

Оксана перешла работать в поликлинику, там ей нравилось: хорошее место, понимающие руководство. Зарплата, правда, оставляла желать лучшего, да и с оснащением поликлиники были сложности. «Иногда невозможно было провести для пациентов все необходимые процедуры, записать их на плановую госпитализацию. Люди вынуждены были по полгода ждать своей очереди. Я часто просила пациентов пройти некоторые обследования платно, потому что бесплатно это было сделать невозможно. 

После выборов я поняла, что жить в стране становится опасно вне зависимости от того, кем ты там работаешь. Стала готовиться к переезду: пошла учить польский язык, начала собирать документы. Повезло, что занялась этим еще в 2021 года и успела взять все справки из университета, поставить на них апостиль. Сейчас некоторые документы, которые позволят подтвердить диплом, просто не выдают. Переехала без проблем и сразу начала готвоиться к нострификационному экзамену, чтобы мое образование признали в Польше. Экзамен очень сложный, я посвятила ему кучу сил и моральных, и физических. Сдала хорошо, и следующий экзамен на знание медицинских терминов на польском — тоже. После этого я вышла на «стаж». Это аналог нашей интернатуры. На «стаже» я сейчас и работаю».

По словам Оксаны условия работы лучше, чем были в Беларуси: «Первое — уровень зарплаты. Второе — нагрузка. Если в Беларуси врач в отделении во времена моей работы вел в среднем 15-20 пациентов, то в Польше на врача — три-пять пациентов. Соответственно, ты гораздо больше времени можешь уделить человеку и подумать над тактикой лечения. Плюс, в моей больнице есть все необходимое пациенту: ЭКТ, МРТ, лабораторные анализы, современные препараты. Тут такие параметры измеряют в крови, о которых я в Беларуси даже не слышала». 

Похожим опытом с KYKY поделилась Марина. Она работала терапевтом в поликлинике в Витебске, а потом переехала в Польшу: «Калі толькі пачынала працу, нават і думак не было пра тое, каб кудысьці з’ехаць, бо думала, што ў мяне атрымаецца працаваць у сістэме, але захоўваючы свае прынцыпы. Аказалася інакш. Умовы працы былі да абсурда ніякімі. Ад першага дня маладым урачам давалася паўтары стаўкі, і адмовіцца ты не мог: гэта было так званае “добровольно-прінудітельно”. Нікога не цікавіла, што ты толькі прыйшоў, нікога не цікавіла якасць працы, важна было запхнуць дзіркі. Замест прызначаных 15 пацыентаў прымалі значна больш. Мой “рэкорд” — гэта 45 пацыентаў за чатыры гадзіны: пяць хвілін на кожнага.

Размовы пра курсы і вучобу нават не было. Ніхто не быў зацікаўлены ў разумных, кваліфікаваных урачах. Аднойчы я нават пачула папрок ад загадчыцы аддзялення, калі пасля працы збіралася да рэпетытара па англійскай замест таго, каб затрымацца і змарнаваць свой час на дакументы».

Мысль о переезде возникла у Марины после второго года распределения: «Тады ўвесь час у галаве круцілася: “І гэта ўсё? Вось так да канца жыцця?” Нарэшце, я зразумела, што мне з гэтай сыстэмай ніяк не дамовіцца. Вучыла польскую цягам года, але інтэнсіўна. Бліжэй да пераезду знайшла працу зусім не звязаную з медыцынай на час здачы экзаменаў і паехала. На працягу наступнага года здала экзамены і пачала працу ўрачом у невялічкай клініцы. 

Першае вялікае адрозненне ад Беларусі — адэкватныя кіраўніцтва і калектыў. Да таго ж, тут я сама сабе ўсталёўваю, колькі гадзін хачу працаваць. На этапе падпісання ўмовы я як урач дэкларую, колькі пацыентаў прымаю на гадзіну. У маім выпадку гэта чатыры. Перапрацовак ніколі не было. Пра заробкі не буду нават казаць, бо гэта непараўнальна. Кіраўніцтва ўсім імкнецца забяспечыць і зрабіць так, каб нам камфортна працавалася. 

Тут урач гэта сапраўды паважаная асобы, а не чалавек на пабягушках з языком на плячах ад стомленасці. Але ці шкадую, што ў Беларусі я не атрымала такой простай рэчы, як магчымасць годна працаваць? Так, шкадую вельмі».

Самое неожиданное, по данным Белстата, несмотря на такую востребованность и резкий рост вакансий медиков, соотношение врачей на 10 тысяч населения в Беларуси (52,2 врача) не падает, а даже и растет с каждым годом (в 2017-м было 50,2).

Это не парадокс. В стране растет смертность, причем, в последние годы значительно. Другими словами, мы умираем опережая скорость, с какой лишаемся наших медиков.